Сцена из гробницы царицы Нефертари, Великой царственной жены царя Рамсеса II, изображающая ее во главе с рукой богини Исиды.
В сопроводительном тексте Исида призывает царицу вперед, говоря: «приди, великая жена царя, Нефертари, возлюбленная Мут. Я приготовил для тебя место в некрополе.»
Египтяне, вероятно, первыми осознали благородство, присущее человеческому облику, и выразили его в искусстве. Можно почувствовать удовольствие, которое египтяне, должно быть, получали от симметрии и равновесия плеч и от того, как тонко они контрастировали с устремленной формой остального тела.
Юлиус Ланге с большой чувствительностью показал, что мы не должны считать тот факт, что человеческие фигуры в египетском искусстве «имеют жесткие и прямые спины, высоко поднятые головы и сидят прямо на своих телах», признаком некомпетентности художников… Скорее, росло осознание того, что такое отношение выражает жизненную силу и уверенность в реальной жизни и что поэтому оно соответствует торжествующему духу, который должно провозглашать искусство.
Переход от толстых преддинастических женских фигурок с их тяжелыми грудями, бедрами и ягодицами к стройным классическим египетским женским изображениям, которыми украшают профилей драгоценных ваз, показывает, как сильно повлияли эстетические импульсы в генезисе «египетского» искусства. Среди этих картин, за редким исключением, определяемым их контекстом, видны только молодые, крепкие и хорошо сложенные тела…»
